slavakrasko

В общем-то, просто хотелось их отблагодарить.

Детишки в забытой богом деревеньке  Бегиро («Много лемуров») были прекрасны. Наш кораблик только причаливал, а они уже тут как тут, стоят на берегу, ручками машут. Спускаешься – обступают тебя со всех сторон – смугленькие, кудрявенькие, глазки блестят!

- Bonjour! Photo? – говорят они на чистом французком и высовывают язык. Нравится им так фотографироваться.

Фотографий этих милых детишек я наделал море. Что приятно, никто из детей не попросил за это у меня ни денег, ни чего либо еще. Они были абсолютно естественны в своей радости и любопытстве. Просто хотели увидеть себя на фотографиях.

- Мура-Мура – сказал тощий мадагаскарец и тыкнул корявым пальцем в грязь.

«Да вижу, вижу»- пробормотал я вытаскивая ноги, которые увязли уже по колено. На том берегу огромной грязевой лужи, в которой застрял наш джип Nissan, остался мальчик, задумчиво игравший с метрвым крокодилом. Ясно было, что сегодня машина останется ночевать здесь, потому мы и пошли пешком. А «мура-мура» означает «по-тихотньку» ( а то вляпаешься).

Ровно спустя год с того дня, когда я увяз на мотоцокле в степях Узбекистана, когда после дождя все вокруг промокло и раскисло, история повторилась в другой части планеты – на Мадагаскаре. Только в этот раз все было серьезнее.

Цинги – это ощетинившийся острыми иглами скал район на северо-западе Мадагаскара. Этот уникальный пейзаж образовался несколько десятков миллионов лет назад, в результате длительного воздействия на горные породы кислотных дождей.

Экспедиция сюда в сезон дождей мероприятие рискованное, так как по разбитой внедорожниками среди чистого поля колее даже в сухое сезон проехать не просто. Чего уж говорить о времени, когда эта колея залита водой?

Его тоже зовут Райан.

Я только прилетел в столицу Кении город Найроби и пытался соориентироваться в пространстве, как меня взяла в оборот очаровательная негритянка Джуди. Бело-голубые одежды ярко контрастировали с ее пронзительно черной кожей, на ногах были украшенные стразами ярко красные босоножки. Она отменно справилась со своей задачей – увлекла меня в расположенный тут же в аэропорту офис туристической компании. В результате сопровождаемого шутками-прибаутками отчаянного торга, я составил программу своего десятидневного пребывания в Кении и Танзании, взял тайм-аут, и заявив, что жду финального дисконта, отправился в соседнее кафе.

Райан был единственны белым в этом кафе – именно потому я и привлек его в качестве эксперта. Он сказал, что цена хорошая, а попутно я узнал, что Райану 28 лет, что он работает на частную охранную фирму в Сомали и что его жена Маша родом из Новосибирска. Так я и стал его гостем – благо, что Райан работает и живет в трехэтажном особняке, расположенным в престижной районе Найроби. Здесь же жил и работающий на эту же компанию Клинтон. Мало ли в Африке Клинтонов …

- Это же древняя традиция, пускать путника в дом и давать ему ночлег и еду. Когда я путешествовал на мотоцикле по России мне тоже помогали, пускали переночевать. Тем более у тебя длинный путь, тебе надо экономить деньги – говорит Райан.

По лицу девочки ползали мухи. Они были на губах, в уголках глаз, заползали в нос. От этого у девочки текли слезы и сопли, а мух становилось все больше.

Зрелище настолько же неприятное, насколько типичное для Кении. Добро пожаловать в деревню Масаев.

Масаи народ ооочень специфичный.

На следующее утро от здоровенного буйвола уже почти ничего не оставалось. Из-за львиных морд показывались то обглоданный череп, то копыто, да голые ребра и кости с остатками мяса. А ведь еще вчера вечером он здесь мирно гулял с детенышем и жевал травку. Собственно, детеныш его и погубил.

Со своими попутчиками-индусами я только что приехал в Национальный Парк Масаймара, что граничит с Национальным Парком Серенгети со стороны Танзании. Одно из лучших мест в Африке, чтобы увидеть дикую природу. Приехал и сразу отправились на сафари. Буйволы, жирафы, антилопы…. Львы.

Близился конец дня и семейство львов, человек пять-шесть, вальяжно развалилось на траве. Молодой львенок точил когти о дерево.